Апостол Андрей Первозванный

Память — 13 декабря

В самом начале своего служения Христос проходил мимо двух братьев-рыбаков, закидывавших сети в Галилейское озеро. Он сказал им самые простые слова: «Идите за мною, и Я сделаю вас ловцами человеков». Они так и поступили, бросив в одночасье всю свою прежнюю жизнь. Это были Симон (Петр) и Андрей. Почему же именно Андрея называют Первозванным?

Братья были родом из селения Вифсаида. Евангелист Иоанн повествует, что еще прежде Андрей был учеником Иоанна Крестителя, и слышал, как тот называл Иисуса «Агнцем Божьим». Ведь это и было самым главным в Его земном служении: не проповедь, не чудеса, а жертва, которую Ему предстояло принести на кресте, став Агнцем ради спасения всего человечества. Андрей поверил в это сразу, и потому мы называем его сегодня Первозванным — из апостолов он был призван первым. Именно он указал Христу на мальчика с пятью хлебами и двумя рыбками, которые потом были чудесным образом умножены, чтобы накормить толпу. Он вместе с Филиппом привел ко Христу некоторых эллинов (другого такого случая мы не знаем), но вообще Писание мало рассказывает об Андрее. В основном его жизнь известна нам из его Деяний и Жития.

Апостол Андрей посетил Византий, город, на месте которого был позднее построен Константинополь, основал там христианскую общину и рукоположил епископа Стахия, апостола из семидесяти. Житие рассказывает о множестве чудесных исцелений и даже воскрешений, совершенных по молитвам апостола в разных городах, и о жестоких преследованиях, которым он подвергался.

После своего путешествия в Причерноморье апостол отправился в столицу империи — Рим, где находился его брат Петр. В Риме тогда правил император Нерон, и для христиан наступали времена гонений, в которых предстояло погибнуть обоим братьям.

Из столицы Андрей решил вернуться в прежние места. По дороге он остановился в городе Патры на греческом полуострове Пелопоннес, где он стал свидетелем гонений на христиан и выступил в их защиту перед римским наместником по имени Эгеат. «Ты разрушитель храмов богов, Андрей, старающийся вовлечь народ в безумную секту, которую повелители империи решились истребить,» — ответил ему римлянин. Самым неприемлемым в христианском учении была для него проповедь о распятии Спасителя, ведь эта мучительная и позорная казнь была оставлена для самых закоренелых преступников из низших слоев общества. Как можно поклоняться Распятому?!

В ответ на это апостол подробно рассказал Эгеату об истории сотворения мира и грехопадения, о земной жизни Спасителя и значении крестной смерти и призвал его самого разделить веру христиан, чтобы «обрести собственную душу». Тот рассмеялся: «Не хочешь ли ты убедить меня, что я мертв?» С его точки зрения, только безумец мог во все это верить, и, чтобы оспорить веру апостола, он стал угрожать, что подвергнет его самого крестной смерти.

Цена проповеди была действительно высока, но апостол был готов ее заплатить. Андрей был брошен в тюрьму в ожидании скорой казни, и толпы народа собрались около нее, готовые на бунт, чтобы освободить невиновного страдальца. Он проповедовал им, уговаривая не препятствовать тому, что должно произойти, потому что временные страдания приведут его к вечной славе. И, в конце концов, он ведь сам согласился когда-то пойти за Агнцем…

Для казни апостола Андрея был выбран косой крест в форме буквы Х (почему такой крест и называется теперь Андреевским), а чтобы его мучения были более продолжительными, Эгеат велел не прибивать, а привязать его руки и ноги. «О крест, освященный моим Господом и Владыкою, приветствую тебя, образ ужаса, ты, после того как Он умер на тебе, сделался знаком радости и любви!» — с такими словами апостол взошел на этот крест. Два дня провисел он на нем до своей кончины, два дня он разговаривал со стоявшим вокруг народом…

Не осуждай ближнего своего

Прибежал как-то в келью аввы Артемона один из иноков по имени Гурий. Пал он к ногам старца и стал причитать:

— Отче, что же с монахами нынче делается?! Осуждают друг друга на каждом шагу!

Поднял его авва Артемон и стал утешать:

— Да какая же разница, монах или мирянин?.. Человек во все века грешил одинаково. Нужно каяться перед Господом и бороться со страстями! Бог поможет тебе, сыне!

— Так это не я осуждаю, отче! — возмутился Гурий. — Это брат Иона грешит против молодых послушников. Я сам слышал, как он их нерадивыми называл. Забыл, наверное, наш Ионушка, что сам поспать любит на послушании! Надо что-то делать, отче! Надо его наказанием спасать! А то ведь христианин из него никудышный получается… Погибнет же!

— Давай помолимся о нем, сыне, — ласково сказал авва Артемон, — а наказать не могу, потому что люблю.

— Ладно, — разочарованно ответил инок и ушел к себе.

Не прошло и пары дней, как снова Гурий к духовнику пришел:

— Пока ты молишься, отче, Иона уже начальства да власти критиковать начал! Тоже мне, умник нашелся! Сам-то небось только о митре и мечтает, бесстыдник… Все же, мне кажется, ты зря не наказываешь осуждающего, отче! Тысячу поклонов такому монаху надо назначить, да поста строгого дней сорок…

— Прошу тебя, сыне, давай еще о нем помолимся, — попросил авва Артемон. — Не хочу я никого наказывать. Быть может, одумается осуждающий.

Хмыкнул Гурий и, ничего не ответив, вернулся на свое послушание. А утром, не успело еще солнце взойти, как он снова у старца принялся наказание для Ионы выпрашивать:

— Это уже просто попустительство! Ты, авва, словно очевидного греха не замечаешь! Нельзя монахом быть и своего ближнего осуждать! Сейчас я расскажу тебе, что Иона перед службой сказал! Вот попробуй после этого опять его простить и не наказывать…

Но авва Артемон неожиданно резко оборвал инока:

Стоял Гурий, не шелохнувшись, только слезы по лицу его катились. Понял он, что сам в осуждение впал, за жизнью брата наблюдая. Понял, что ему до кающегося Ионы еще очень далеко… Да только что теперь поделаешь? Сам епитимью «назначил» — самому и выполнять!